Социология в профиль

В век необычайной информационной открытости социологи столкнулись с неожиданным вызовом: точек сбора информации для анализа и самой информации все больше, а точность социологических прогнозов не повышается. Почему это стало мировой проблемой, как за три дня «растаяли» 20% голосов, а также о социализации и политизации ИТ и возможностях цифровой социологии прийти на помощь, классической журнал «Парта» побеседовал с доктором экономических наук, заместителем директора по научной работе Высшей школы современных социальных наук МГУ имени М. В. Ломоносова Александром Гребенюком.

— Александр Александрович…

— Можно просто Александр.

— Отлично. Александр, прежде чем мы поговорим о возможностях современных ИТ, ваше мнение: согласны ли вы с метафорой Пола Саффо, что цифровые технологии подобны диким животным и культурам требуется время, чтобы их приручить?

— Очень хорошая метафора. Однако, как оказалось, мы, россияне, очень легко приручаем инновации. Не так давно я общался с экспертами столичного автобизнеса, а конкретно каршеринга. Как мы с вами знаем, в Москве каршеринг развивается очень бурно. Этому способствует несколько инфраструктурных факторов, в первую очередь, наличие муниципальных парковок, которых, к примеру, нет в Токио. Но сравнение развития каршеринга и прочих цифровых сервисов в Москве и в других мировых столицах показывает, что москвичи легче коммуницируют с цифровыми нововведениями. Эксперты на данных каршеринга показывают, как быстро инновационные продукты у нас проходят путь от знакомства к повсеместному использованию. И если говорить о российской культуре взаимодействия с цифровыми платформами, то к нам применим термин «easy adapted» — мы легко адаптируемся к инновациям. Мы быстрее понимаем смысл новых приложений, находим в них здравое зерно и встраиваем в свою повседневную жизнь. За три—пять лет — а это короткий период не только по меркам истории, но и для экономических процессов, — Россия выбилась в лидеры по целому ряду направлений цифровизации. Немалую роль в этом играет наша открытость к нововведениям.

— А значит, нельзя не упомянуть один из флагманов российской «электронной демократии» — систему онлайн-опросов «Активный гражданин». С 2014 года она обеспечивает связь между властью и жителями по актуальным вопросам развития столицы. Правда ли, что у этого проекта до сих пор нет мировых аналогов?

— «Активный гражданин» — действительно исключительная, развивающаяся экосистема, и я могу вспомнить лишь несколько зарубежных систем, которые соответствуют ее возможностям. Во-первых, сингапурская REACH — «Reaching everyone for active citizenry @ home». Во-вторых, несколько отличная от «Активного гражданина» южнокорейская система e-People, где есть функция определения повестки пользователями. В-третьих, португальская программа Simplex, близкая к нашему Порталу государственных услуг. Ну и последняя — канадская система, которая только в некоторых незначительных аспектах похожа на «Активного гражданина». Она привлекает граждан к природоохранной деятельности.

— Хорошо, активным гражданам предоставили возможность участвовать в жизни родного города. Но ведь есть и иные, те, кого в Древней Греции называли идиотами. Первоначальное значение слова «идиот» — человек, уклоняющийся от общественной жизни, от участия в демократическом управлении государством, и сегодня подобное поведение не считается асоциальным. Если мы говорим о привлечении к выборам, о взаимодействии с избирателями, о поиске болевых точек общества — в чем сила именно цифровых технологий?

— Большим благом цифровых технологий является само расширение возможностей участия человека в голосовании. Ведь если человек не пришел на избирательный участок, это еще не значит, что он не хотел голосовать. Он мог заболеть или внезапно уехать. Или проснулся с утра, а у него трубу на кухне прорвало. Есть объективные причины, когда единственная возможность проголосовать — это дистанционно.

Другой очень важный аспект — цифровые технологии существенно расширяют функционал власти, партий по взаимодействию с избирателями. Во-первых, они позволяют слышать. Услышать конкретного человека или социальную группу. Допустим, в этой группе 90 тыс. человек. Кажется, что такую большую группу невозможно не заметить. Однако всероссийские опросы охватывают около 1500 респондентов, и при такой выборке группа в 90 тыс. человек может просто «провалиться», не попасть в поле зрения даже опытных, авторитетных социологических центров. И тогда остается единственный шанс быть услышанным — через электронные приемные и иные онлайн-платформы.

Во-вторых, цифровые платформы позволяют говорить с большим количеством людей, расширяя каналы передачи информации.

В-третьих, предлагать, примером чего как раз и служит «Активный гражданин». Через онлайн-голосование система тестирует предложения власти: одобряются они людьми или нет.

В-четвертых, показать результаты работы. Это особенно важно, когда негативная повестка закрывает достижения конкретных людей, социальных групп, власти. С помощью цифровизации можно показать, что вы сделали реально. Цифровые технологии способны на многое, от онлайн-трансляции с площадки строительства новой школы или моста до отчета о прогрессе и результатах в виде контента для различных соцсетей.

И в-пятых, с помощью цифровых технологий можно и нужно противодействовать внешним информационным атакам. Хочу сослаться на Игоря Ашманова, президента ИТ-компании «Крибрум», специализирующейся на мониторинге и анализе социальных медиа. Он приводит хороший пример: в большинстве развитых стран вы безбоязненно пьете воду из-под крана, зная, что она прошла специальную подготовку. Но, выходя в интернет, редко задумываетесь о том, что фактически открываете точно такой же кран. Но поток из него не проходит никакой проверки. А ведь оттуда может «литься» специальным образом подобранный и обработанный контент. Другое дело, что вы никогда не знаете, полезным или вредным он будет для вас, кем он сконструирован и с какими целями туда помещен. Поэтому для власти как информационного актора очень важно, чтобы цифровой канал взаимодействия с гражданами никогда не оставался пустым. Есть два способа противодействия чужеродным концептам: с одной стороны, противостоять им, развенчивая мифы и т.д., а с другой — обеспечить более масштабную информационную повестку для вытеснения враждебного контента.

Камнем преткновения для современной социологии стала тенденция со стороны респондентов давать социально ожидаемые ответы.

— Александр, если говорить о недостатках в методах классической социологии, правдиво ли утверждение, что социологические онлайн-опросы дают более правильный результат?

— Совершенно с ним не согласен. Как бы ни называли онлайн-опросы: электронная социология, киберсоциология, речь идет о методах классической социологии. Меняется лишь вид представления данных: из-за дешевизны все чаще делается выбор в пользу бесконтактной социологии.

Просто камнем преткновения для современной социологии стала тенденция со стороны респондентов давать социально ожидаемые ответы. Насколько сильно это затрудняет прогнозирование, все увидели во время последних выборов президента США. СМИ активно формировали образ Трампа как человека недалекого, националиста, женоненавистника, разбалованного деньгами чудака. Благодаря медиа стало нормой отзываться о Трампе именно так. И респонденты, не желая показаться маргиналами политической системы, в ответах высказывались против Трампа. Но «подойдя к урне», голосовали так, как думали. По результатам соцопросов лидировала Клинтон, а победа Трампа выявила реальные предпочтения избирателей.

Что примечательно: люди склонны давать социально ожидаемые ответы не только лицом к лицу с проводящим опрос социологом, но и в интернете!

— Такие же поведенческие паттерны наблюдаются и в российских реалиях?

— Да. К примеру, некоторые замеры показывают, что если ты в Рунете, то ты едва ли ни обязан быть оппозиционером. Конечно, я бы не стал приравнивать этот вывод к научному факту, но определенные тенденции для формирования подобной гипотезы есть.

Кроме того, в рамках совместного проекта с одной из российских крупных организаций наш факультет сопоставляет результаты соцопросов онлайн и в физическом мире. Анкеты одинаковые, а результаты реально разные. Выявили очень интересные вещи. Так, при ответах на вопросы о выборе детской одежды или бытовой химии онлайн и офлайн расхождений практически нет. Но стоит появиться вопросам, касающимся включения человека в какую-либо социальную группу, пусть даже не политическую, а всего-навсего группу сторонников здорового питания, на одной и той же территории респонденты в физическом мире и в виртуальном отвечают по-разному.

Поэтому я бы хотел вступиться за социологов, которых в последнее время часто подвергают критике, дескать, не соблюдают методологию или что-то не могут посчитать. Сегодня социологии очень сложно быть точной, и социологи тут ни при чем. Есть определенные факторы в общественном развитии, которые искривляют результаты их работы, и это магистральный процесс. Хотя, конечно, удручает ситуация, когда данные соцопроса за три дня до выборов и результаты выборов при сопоставлении «дают мимо» 20%. Это колоссальная разница.

— Если онлайн-опросы лишь копируют традиционные методы, что же нового предлагают современные ИТ?

— На «поляну» сбора первичных данных сегодня буквально ворвался метод семантических ядер и построения психолингвистических моделей. Именно его мы называем цифровой социологией. Цифровая социология основана не на опросе человека, а на анализе его электронного профиля. Специальные алгоритмы позволяют по содержанию аккаунтов и комментариям определить установки отдельного человека или социальной группы, выявить негативный или позитивный информационный фон и т.д. Практика показала и эффективность, и перспективность данного пути. Это новое, только зарождающееся направление социальных исследований. Здесь я снова сошлюсь на компанию «Крибрум», которая является одним из лидеров мирового рынка по данному направлению, что еще раз подтверждает крепкие позиции России в международной сфере ИТ.

Сегодня в Высшей школе современных социальных наук МГУ открыта кафедра цифровой социологии, ведутся исследования для научного обоснования методов данного направления. Поскольку особенность цифровой социологии в том, что она имеет дело не с человеком, а с его присутствием в виртуальном мире, в совместной работе с практиками нам предстоит понять, насколько идентичны либо различны понятия «электронный профиль» и «физическая личность», какие существуют поправочные коэффициенты при анализе данных и т.д.

— Интересно получается: при ответе на вопросы люди пытаются соответствовать выдуманному статусу, который сами себе нарисовали. А цифровая социология не задает вопросов вообще. Вы берете всю доступную информацию о человеке, из которой потом, как из руды, извлекаете крупинки под конкретную задачу социологии…

— Или социальной психологии.

С помощью цифровых технологий можно и нужно противодействовать внешним информационным атакам.

— Да. И сегодня вам надо вытащить из этой руды, скажем, золото, завтра — серебро, послезавтра — железо. Я правильно понимаю?

— Абсолютно. Вы на 100% точно охарактеризовали ситуацию. В любую секунду в интернете находится огромный массив информации, та самая «первичка», первичные данные, необходимые для работы. Только вместо кирки для обработки руды мы используем цифровые инструменты. Я, кстати, знаю, что «Крибрум» совместно с Высшей партийной школой разработали модель цифровой социологии применительно к конкретной избирательной кампании, и мне самому очень интересно было бы посмотреть на результаты.

— Думаю, мы вместе увидим. Однако означает ли это, что классическая социология проиграет в конкурентной борьбе социологии цифровой?

— Между ними нет конкуренции как таковой, поскольку у них разные подходы. Да, сейчас такой этап, когда методы классической социологии не позволяют избежать ошибок в результатах, но методы цифровой социологии тоже пока совершенствуются. И последнее слово, решение, вывод все равно остается за человеком. Все в истории циклично. Прежде люди обращались за советом к старейшине. Сегодня на помощь приходит социальный аналитик. К нему обращаются: «Вот статистика, вот социология, вот цифровая социология. Дай оценку, что будет?» И квалифицированный социальный аналитик, опираясь на всю полученную информацию, как когда-то старейшина — на свой богатый опыт, выстраивает прогноз и помогает принять взвешенное решение. В том числе в сфере политики.

— Можно кратко описать сегодняшнее присутствие «Единой России» в сети и дать пусть «лайтовую», но оценку?

— А дайте мне пару дней и ждите на этот вопрос в своей «электронке» ответ…